ВОЗВРАТ НА ОГЛАВЛЕНИЕ

В СМИ слово "дедовщина" с жутковатым оттенком. Нечто похожее происходило у нас и до революции, в закрытых, и в высокопривилегиовнных учебных заведениях. Этакие ритуальные забавы с элементами насилия и даже чуть с сексуальными отклонениями. Старикование случается и в иностранных армиях, и часто в очень жестоких формах.

Наши генералы успокаивают в стиле "мол, это кое-где у нас порой и случается", и за год гибнет от неуставных отношений, всего-то меньше тысячи военнослужащих. В комитетах же солдатских матерей число смертей называют далеко за тысячу. И это, не считая комиссованных по увечью и по психзаболеваниям.

В крепостной России солдатиков не жалели. На то масса литературных свидетельств. Лев Толстой, классика, из школьной программы, как солдата, забивая палками, прогоняют сквозь строй. Его вопли: "Братцы! помилосердствуйте, братцы!". Не услышали - ни паркетные шаркуны, ни пламенные "револьюцьенэры". Серую скотинку, говядину, быдло били розгами, шомполами, шпицрутенами и естественно кулаками. Особенно на кораблях, считалось, что бежать некуда, пока целый броненосец "Потемкин", постреляв по богатым кварталам, не ушел с пушками в самоволку.

Пытаюсь разговорить отслуживших, что это такое - "дедовщина"? Изображают непонимание, бычатся, не хотят вспоминать - ни жертвы, ни их палачи, ни даже очевидцы. Ловлю отдельные фразы оговорки. Ориентируясь чуть-чуть в азах национальной психологии, пытаюсь представить, и сообразить, как это бывает.

Смею предположить, что уставы у нас до сих пор в духе времен Очакова и покорения Крыма. Иначе как объяснить, почему это "кое-где у нас порой" бьют солдатиков даже в строю, и еще сдают их бизнесменам в батраки, а то и вовсе продают чеченцам в рабство. Странно, но это уже мало кого волнует.

Кроме официальной субординации, солдаты срочники терпят еще и дедовщину. В принципе это должны бы быть веселые ритуальные переводы, чтобы напомнить уважение к старослужащим. Только не понимаю: в первый год срочник служит за себя и за деда, чтобы потом стать барином-дедом? Какой тогда смысл казне содержать этого паразита? Массовой солдатской профессии вполне можно обучить и за год или за полгода.

Кроме официальной и дедовской субординации в армии очевидна еще и третья сила. Призывают пополнение, что удалось набрать: дистрофиков, хромых, слепых, горбатых, маменькиных сынков и уличную шпану. У мужских особей на ограниченной территории возникает естественное соперничество. Надо защитить себя или захватить статус повыше, отнять деньги вещи избить. Первые драки уже формируют группировки по типу уличных банд по земляческим и иным признакам, как бы для самообороны. Деды с офицерами смотрят на это сквозь пальцы, некоторые даже сами принимают участие в избиениях и вымогательстве.

В иных подразделениях избивают и дерутся по черному, страшнее, чем в местах заключения. В тюрьме за порядком надзирают авторитеты и администрация. Третья сила в армии - это охлократия, анархия, по законам бунта толпы. Забивают не только слабых, но и тех, кто высовывается. Армейские соловьи-психологи рекомендуют, мол, надо быть готовым к службе, спортом заниматься, иметь разряды по единоборствам. Но толпа, начав избивать, звереет, особенно молодежная, и дурно воспитанная. Они могут долго и упорно преследовать, садистски извращаться, и стадо затопчет хоть чемпиона мира по каратэ.

Еще соловьи-психологи советуют - не стоит возникать - не перечь старшим. Если кого и побьют, то значит так и надо. Совет глупый. Стадо всегда найдет над кем поиздеваться. И никто не заступится, не посмеет возвыситься над толпой. При охлократии - толпа хозяин положения, когда выплескиваются самые низменные побуждения бессмысленные убийства изнасилования. Тут уж свой - не свой - на дороге не стой.

Кто стоит за этим? Явно бывшие замполиты и особисты с их принципами - "разделяй и властвуй", "чем хуже, тем лучше", "враг не сдается - его уничтожают и третьего не дано". Такую армию запросто можно послать против своего народа. 

И еще генералы - такая армия утратила цель своей деятельности, и не мешает им спокойно обделывать свои финансовые делишки, а такие солдаты не потребует человеческого к себе отношения, и не спросят: "Кто украл наше мясо?"

Кому это еще выгодно? Мафиозным структурам. Они свободно внедряются и в своих интересах подчиняют третью силу, - охлократию в армии, и тогда начнут мочить в сортирах и дедов и командиров. 

Что надо делать? Нужны новые законы об армии, и новые уставы, уважающие личность солдата. И не надо смеяться над армиями, где солдат воюет с кондиционером в танке и с биологическим туалетом.

Владимир ГРОСС,
приват-омбудсмен

P.S. Это наивное сочинение было опубликовано в областной газете "Вологодская правая" и на сайте Вологодского регионального отделения СПС в сентябре 2003 года.
Документ ниже публиковался на сайте http://www.parkmira.ru/ №85(112) 28.11.2005

Что-то слышавший о военном праве, представил бы, как завтра по утру, парочка блестящих, словно с бала, штабных юристов разбудят симпатичного мне полковника. И он ломовая кляча войны в рваной камуфляжке, стоит и глотает сопли. Работяге войны грозят трибуналом, военно-полевым судом. Он нарушил какие-то там параграфы правил ведения войны. И закрутилась бы канитель. За бравого полковника, конечно бы, заступились, но и история пошла бы уже по другому. 

Молодчики военной юстиции - это, конечно, фантастический домысел, но реальная безнаказанность развращает, и Буданова вскоре осудили за похищение человека, за убийство, за превышение должностных полномочий лишили офицерского звания, ордена Мужества, и государственных наград.

Бравого полковника еще до суда подстерегали опасности шести психиатрических экспертиз. Психиатров советского розлива отличает презрение и к правам человека, и к законам. У нас же критического отношения к людям в белых халатах нет. Направят к экспертам, но эксперт не врач, он по должности лечить не имеет права. И еще, если почти официально действует презумпция психического заболевания, то всегда найдется услужливый проходимец, знающий, как закодировав в зомби, подготовить к суду. И обращение у нас простое, еще нет диагноза, а могут сразу: "Больной" Буданов, встаньте, приспустите брючки, мы сделаем вам укольчик". И сделали бы запросто, и без личного согласия, и решения суда о направлении на принудительное лечение. Кстати, это не советское изобретение. Врачи в фашистской Германии в процессе о поджоге Рейхстага успешно попользовали одного из обвиняемых - химия и тогда у них была на уровне. А теперь мир в ужасе от достижений наших НИИ в изобретении психотропных препаратов.

Психиатрия к разряду точных наук никак не относится, сколько экспертов - столько и диагнозов, а это возможность и для правового беспредела. Наша Конституция, конечно же, гарантирует, что достоинство личности охраняется государством, и что никто не должен подвергаться пыткам, насилию, и другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть, без добровольного согласия, подвергнут медицинским, научным или иным опытам. Ст. 22 Конституции РФ о неприкосновенности личности комментируют так, что любая таблетка или укол возможны только с согласия пациента.

Первый военный диссидент и жертва карательной психиатрии - генерал Григоренко. Он участник Великой Отечественной. Не так, как "надо", понимал военную историю, его, непонятно почему, врачи, помучили мокрыми простынями, смирительными рубашками, мозги, правда, не слишком попортили. Он даже сумел вырваться за границу и книгу там опубликовать. Карательная медицина тогда была еще на примитивном уровне, палачи только учились, как загубить психику, занизить интеллект, как подкорректировать поведение, чтобы на выходе иметь человека-растение, существо без страстей и эмоций, довольного начальством строителя наркотического тупика - коммунизма.

Психокаратели официально признали, что они "пролечили" что-то около четырех сотен человек. Я полагаю, что циферка эта на много порядков больше. Диссидентов направляли в психушки по наущению идеологических отделов. В наши дни в награждении психодиагнозами лидерство за армией. Начинается с призывных комиссий, где сумевшим откосить симулянтам, вручают военный билет, а в нем на всю оставшуюся жизнь небезобидная, как вначале думают, статья.

Случалось, срочник или офицер совершит на службе проступок или даже преступление. Морочить головы судом-следствием и всякой долгой писаниной и пятнать армию никто не хочет. По-тихому сочиняется диагноз и - брысь на все четыре! В криминальной среде за такой диагноз могут даже зауважать - сумел же обмануть фраеров-экспертов.

Слишком дотошного бухгалтера в погонах могли попугать: "Да мы тебя под трибунал!" - а в наше же демократское время просто направляли на внеочередную медкомиссию. Услужливый психиатр - с позиций классовой солидарности - сочинит что-нибудь неблагозвучное, дабы неудобный офицер-экономист не путался под ногами у финансовых стратегов мирового масштаба.

После конфликта с начальством военного курсанта притащили в психушку, он сопротивлялся, качал там какие-то свои права. Его заломали, накачали психотропами и, подержав, выписали. По материалам СМИ представляю, как к отцу вывели неопрятное полуживотное, речь не понять, лицо не такое - значит уже пытались стереть личность. Отец курсанта протестует, грозится довести дело до международного суда. Ну, ну… Ответчикам или судье как да не понравится такое и его поведение, значит судья, в силу нашей прямого действия Конституции (увы!), может и самого родителя наладить в ту же самую психушку.

Невозможно добиться выписок из "истории болезни" - врачи-каратели обычно нагло и противозаконно отказываются сообщить диагноз и чем и как лечили, спесиво ссылаясь на некую секретность. Значит, можно предполагать, что проводились какие-то эксперименты? Но для этого тоже требуется добровольное согласие. Наша, как всегда, самая из самых Конституция гарантирует, что, во-первых, достоинство личности охраняется государством. Во-вторых, ничто не может быть основанием для его умаления. Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию. Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам. Таков текст ст. 21 Конституции РФ.

Но больше всего психов - это жертвы дедовщины. Притащат в медсанбат избитого. Лежит он, плавая в говне, над ним, зажимая нос, военный психиатр, путая причины и следствия, ставит диагноз. Логика проста: коль солдатик обделался и ведет себя неадекватно, то это не от того, что ему отпинали внутренности, а все это только потому, что психика у солдатика оказалась неадекватной - наша психиатрия всегда была дисциплиной политической.
Кстати, уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Владимир Лукин озаботился вопросами армейской дисциплины и предлагал добавить рычагов влияния. Как помнится, он высказывался о восстановлении гауптвахты и еще о необходимости военной полиции. Лучше уж ее назвать летучей фельджандармерией, чтоб больше боялись. Есть же такие армии, куда набирают отребье со всего мира, но дисциплину там как-то держат. 

Искалеченного солдатика комиссуют, его не добили деды, но может доконать статья в военном билете. На гражданке обратится он с отбитым нутром к врачам, а ему в резон: в нашей великой и легендарной такого быть не может! Тебе показалось, ты, симулянт и параноик! Твой врач - психиатр! И начнутся у него проблемы с кадровиками, да и вообще с медкомиссиями на работу, на учебу, при получении водительских прав, лицензии на оружие. В корпорации врачей не принято оспаривать диагноз другого врача.

Обещают, грядет время тоталитарно-компьютерного контроля с чипами вместо личных документов.  Неужели всякое вранье из доносов стукачей и выписок из историй болезней начнут вживлять в наши тела?


© Владимир ГРОСС
Вологда

P.P.S. И еще прилагаю из неопубликованного.

 

ДЕДОВЩИНА-3
(синдромы: вьетнамский афганский чеченский и прочие)

Синдром - это сумма признаков определяющих болезнь отдельного человека или общества.
В демократичной Америке придумали ругательство "вьетнамский синдром", когда их битые солдатки вернулись из стреляющих джунглей. Чтоб не страшно было воевать, мозги солдатикам химизировали лекарством против страха - ЛСД. Да и сами они, кто хотел, находили наркоту. Кому очень не повезло, еще и отравились дефолиантами. Чиновная тыловая сволочь опасалась этих людей, и угодливые журналюги услужливо клеймили их позорным ярлыком. И обывательская толпа, уже готова травить, и почти линчевать вернувшихся дембелей, - и они швыряли в толпу свои медали. Но больше болен и виноват не солдатик, вернувшийся из ада, а общество, власти с их правителями и генералами.

У Рембо проблемы с социальной адаптацией, трудоустройством, конфликты с социальными службами и в семье. Кругом непонимание, неприятие, ищут крайнего и виноватого - а вот он. Это он не закрепил флаг однополярно-вертикально полицейской демократии, и теперь все против него. И у каждого есть возможность лягнуть ослабленного.

Подобную технологию приняли и наши чиновники, вот тогда и появились окрики: "А я тебя туда не посылал!" и ругательства "афганский синдром", "чеченский синдром". Кстати подобный душевный разлад задолго до вьетнамской войны описывали врачи Латинской Америки, называя его "синдромом старого революционера". Нет образа печальнее - вышел из тюрьмы постаревший больной революционер, его никто не ждет, и он никому не нужен. Друзья-соратники, погибли на баррикадах или казнены, кто-то еще догнивает в казематах. Вожди, что пробились во власть, оказались подонками и негодяями. Вместо благодарности кругом непонимание, и вся их революционная деятельность оказалась народу чужой и не нужной, - за что боролись… на то и напоролись. 

При социализме мне нравилось дразнить правоверных коммунистов цитатами из Гитлера. У него есть фраза, - Война сделала человека человеком. А разве не так - кто возразит? Человечество вечно и дралось и воевало, но жить надо, и простые люди не зацикливались на победах и даже на поражениях.  Помню, после окончания Великой Отечественной вернувшиеся фронтовики жадно делали ребятишек и женам и соседкам. 

Победители, отстраивали дома, и построив, часто помирали, надорвавшись, или от старых ран. Правителям было не до них - они строили атомную бомбу да подкармливали лидеров наших зарубежных братьев по классу. На улицах полно калек-победителей, они попрошайничали и дерзили, и это раздражало номенклатуру. Возмутителей собрали и вывезли на остров Валаам, где они тихо и незаметно сгинули. Только диссидентские правозащитники, поерничали, но кто их слушал? Певец Галич продирался сквозь глушилки, как... молчальники выбивались в начальники... Только после выступлений писателя Сергея Сергеевича Смирнова власти слишком поздно, когда многие ветераны поумирали, обратили внимание на безобразное отношение к инвалидам войны…

Схожие мужские проблемы преодолевались и в побежденной Германии, интеллигенты погоревали о потерянном поколении, но инвалиды и ветераны войны начали получать достойные пенсии. Сатирики заострялись на конфликте их размеров у генералов и рядовых. В пивнушках смеялись над мужиками, у которых детей меньше трех - обещали помочь... 

Вникая в суть карательной психиатрии, я все более убеждался, что - пятая психиатрическая власть помыкает не только правосудием. Как в ФСБ и прокуратуре не знаю, но в армии а, особенно в милиции психиатрическая империя разрастается, как раковая опухоль - практически вся наша славная милиция под диагнозом психиатрии.
Ну уж очень психиатры обожают славу, и их отличат острая потребность публиковаться, давать интервью, повертеться под объективами. Мне случайно попались еще одна, особенно яркая вологодская публикация в "Красном севере" ("Зеркало", пятая полоса, 14 марта 1996 г.), заголовок "Тест на право охраны". Интервью журналиста Олега Глебова с бородатым капитаном-психиатром, начальником Центра психологической диагностики при УВД области Сергеем Ивановичем Полонским. В состоянии административно-телячьего восторга бравый капитан-психиатр выболтал много психиатрических секретов, излагая свои мечты и планы. Цель Центра - отбор принимаемых на службу или поступающих в учебные заведения МВД, чтобы в ряды не смогли затесаться люди с нервно-психиатрическими отклонениями. Знакомый хирург, прочитав публикацию, заметил, что эффект у них нулевой и даже ниже того, - они производят отбор по физиологическим признакам. 

В публикации были резко обозначались самые благие намерения, как то: в обязательном прядке тестировать всех поступающих в школу милиции, и даже сторонних школьников. Молодежь ведь не знает, чего хочет, она не знает даже своих побудительных мотивов. И надо разобраться в побудительных мотивах, и как можно точнее описать характелогические особенности личности, дать рекомендации отделу кадров и помочь самому молодому человеку понять то, на что он способен и чего именно хочет - вот нелегкая задача Центра. Понятно, что каждая бля свою дырку хвалит. 

Замечательный вопрос интервьюера, - Часто ли приходят люди, которые идеально подходили для службы правоохрантельных органах? Ответ - только трое четверо из 200, значит не более 2 %. Бравый бородатый капитан тогда услужливо перестарался. Официальные цифры до сих пор остаются, что психически больны у нас 90 - 95 %. Под эту квоту, а фактически негласную презумпцию болезни, и под эту и следовало подгонять сочинение диагнозов. Теоретики словно оставляли лукавый шанс-лазейку не иначе для себя, для начальства, для членов Политбюро...

Психиатры честолюбивы и обожают славу, их отличает острая потребность, раздувая щеки от своей важности, рекламировать в СМИ свои успехи и возможности. Мне также случайно попались публикации в приложении к "Красному северу" ("Зеркало", 15 мая 1997 года на 6 странице, под заголовком "Чеченский синдром" и под тревожным девизом АТАС) интервью Ольги Бурчевской с Геннадием Александровичем Ванецким главным врачом психотерапевтического центра, или по сути главным психиатром Вологды и области. Основные тезисы публикации: ... на учете состоят тысячи "авганцев", "чернобыльцев", "чеченцев"... 72,3 % их нуждаются в медицинских реабилитационных мероприятиях... 60 % риск хронического алкоголизма... у всех тяжелый характер... и т. п., обычный набор для посттравматических синдромов. (Цифры психиатры, обычно, подгоняют под число зверя - но об этом см. "КРЕДО КАРАТЕЛЬНОЙ ПСИХИАТРИИ" У наших Рембо тоже возникли аналогичные проблемы социальной адаптации, трудоустройства, конфликты с социальными службами, и с близкими.

Мне ли не знать, что такое травля? О своем диагнозе я уже твердо догадывался, хотя вначале и думал, что это шальная демократия со свободой слова подействовали на вологодских обывателей. Потом начал предполагать - уж не присобачили ли мне какой философский диагноз? Потом и понял, что обращаться в ведомства за разъяснениями опасно. Чиновник, что-то прослышавший о моем психдиагнозе, может передразнивая корчить рожи, может и сексуально поиграть телефонной трубкой, - то поднимет ее, то опустит, намекая - а вот как я сейчас позвоню куда надо... А что ему мешает? - возьмет да позвонит. Не у всех чиновников такое воспитание, но и одной сволочи достаточно, чтобы надолго вывести из себя. Подобные сцены выводят из себя, но с другой стороны, как сатирику это дает познавательные наблюдения, если бы не ощущение беспомощности. Я догадался, что опасно наскоком браться за решение "казуса Гросса". Всегда может найтись гаденок, что осмелиться спровоцировать скандал и наладить на стационар. А связываться с психиатрами мне уже очень опасно.

Мент, он тоже среднего ума госслужащий, да еще и сам побывавший в лапах психиатров, но об этом чуть ниже. Но я не мог не съязвить генералу Головкину, и его психиатрической службе. Дескать, мол, где-то в Москве, не понять по каким наитиям юная аспиранточка, защищая диссертацию, сочинит методику. В дань моде утвердит ее Ваше руководство, и извольте подчиняться и того же требовать от своих подчиненных, и от Центра психодиагнозтики во главе с бородатым капитаном. Он похвастался, в большущей публикации в старейшей областной газете, официальном органе, что из московского Центра им привезли необходимый материал, на основе которого они разработали бланки тестовые вопросники, "ключи" для обработки методик и с октября. 94 года начали обследование. Что у них высокопрофессиональный коллектив из 8 сотрудников и была вакантна одна офицерская должность. Искали хорошего психолога или психотерапевта. А что, может и действительно нашли не какого-нибудь идеологического проходимца, а честного и нормального психотерапевта? И, я понимаю, заработал конвейер - запрограммированный компьютер беспристрастно и мгновенно анализирует анкеты, подгоняя диагнозы под ответ. Раньше, когда у психиатрии еще не было компьютеров, это была не легкая часто тупая механическая работа, когда длинными спицами протыкались стопки перфорированных карт... потом крутили арифмометры, высчитывали балы, очки. Для убедительности могли и еще графики нарисовать. 

И теперь по распечатке компьютера-инквизитора психотерапевт, чтобы подкорректировать поведение назначит лечение. Кто слишком весел, назовут шизофреником и тормознут антидепрессантами. Про хмурых и испуганным употребят слово "депрессия", пропишут что-то вроде галлюциногена ЛСД, как американским солдатам во Вьетнаме. Публиковалось, что израильским военным разрешают курить марихуану. Мне рассказывали, что нашим "афганцам" выдавали ампулы, помниться, промедола. А фронтовые сто грамм получали окопники и в Красной армии, и в армии Рейхсвера. А кто возразит? - подобная целесообразность легко списывается объяснением, мол, на войне нужны особые условия для выживания. Это вам не какие-то олимпийские игры, где допинги и стимуляторы строго запрещены. Генералами давно сказано, что им не нужен солдат смелый, умный, образованный, грамотный... Солдату должно быть исполнительным! В старопрежней армии простреленного насквозь солдатика с поля боя выносили три четыре бойца. а теперь он сам себе вколет уже готовый шприц в мягкие ткани части тела и побежал стрелять дальше.

Конечно, и у психиатров возможны муки творчества, может кто-то из них и напрягает и фантазию и комбинаторские способности, чтобы сочинить свою формулировку диагноза. Психиатрия наука весьма приблизительная, на уровне колдовства, шаманства или астрологии, и тождеством диагнозов не отличается. Хоть судебные эксперты института Сербского нудно и упорно всех диссидентов клеймили вялотекущей шизофренией, но у их ленинградских коллег в моде была психопатия. Психиатрия, узурпировав судебную власть, как правило, свободно навязывала свое мнение, и суды, привычно встав вофрунт, безропотно зачитав наукоподобную бредовую абракадабру, скрепляя ее своей печатью. Для политизированного уродца от медицины и личность, и душа человека (кстати, психея!) не суть.
Восторженные идеи психиатров то время публиковались и в журнале "Милиция". Они напоминали не от мира сего, древнего философа, что спал в бочке, а днем выходил с фонарем на солнечную площадь и убеждал толпу, что он ищет ЧЕЛОВЕКА! 

Знакомый преподаватель местного вуза, прочитав интервью бородатого начальника Психоцентра с его недосягаемой мечтой найти идеально нормального милиционера, тоже недоумевал, что может у них какие-то непонятные корпоративные фикс-идеи и поэтому у нас теперь все гаишники на одну рожу. 

Советский же медик И. В. Давыдовский утверждал: "Норма - это то, чего не встречается в действительности". Абсолютная норма - нереальная абстракция. Человек существо неоднозначное, многовариантное, противоречивое и разной степени непредсказуемое. Венец творения слишком сложен и изменяем. Не найти двух точно повторяющихся человеческих организмов - люди рождаются с разными физическими данными и организацией мозга. Для кого Господь Создатель, а для кого природа экспериментирует чудит, как в кости, играя мутациями, и раскладывая гены, и кому что досталось - так и выживай приспосабливайся, делай бизнес или карьеру - каждый делает себя сам. Природа, предлагая варианты для эволюции, не жестока - она справедлива и жертвует единицами, чтобы человечество могло выжить и сохранить венец творения. Если бы природа не экспериментировала, не предлагала для эволюции варианты, то не происходил бы и естественный отбор, и род человеческий дано бы вымер, не выдержав конкуренции даже от простейших микробов и вирусов. Биологическое разнообразие дает устойчивость системы и шанс человечеству на выживание. 

А если идеально "нормальных" людей в природе не найти, то, сочиняя диагноз, уж не себя ли психиатры держат за эталон поведения? В студентах писал контрольную по судебной статистике, меня удивил высокий процент самоубийц и алкоголиков среди психиатров. Среднестатистический психиатрический чиновник в белом халате, чтобы признать ненормальным или неполноценным - козыряет своими или чужими учеными степенями и ссылками на опубликованные ученые труды, или валят все на авторитет компьютера. Такая догматика и демагогия по латыни называется - IPSE DIXIT или перевод древнегреческой фразы AUTOS ЁPHA, то есть - слепое преклонение перед авторитетом, или неопровержимое безусловное доказательство в подтверждении истинности обсуждаемого тезиса. В общем, верьте мне люди, бойтесь и трепещите! - я изрекаю великие и неоспоримые истины - за мной стоит вождь, научный авторитет и великая страна! Психиатру надо верить!! У него диплом и он при должности, и его диагноз уже неопровержимое безусловное доказательство твоей болезни. А если попросту и по-русски, я начальник - ты дурак... Другой мой знакомый, человек без образований, но наблюдательный заметил: "Да они просто себе ставят диагнозы..." 

Реально избавиться психодиагноза невозможно. Но варианты есть. Первый - сиди тихо, не высовывайся, и тебя забудут. Но уж если вздумаешь заняться карьерой, политикой или журналистикой, то всегда найдутся бдительные доброжелатели и глумливо напомнят кому и где надо и не надо. "Молчание ягнят" просчитано точно - после химизации мозга психика уже заторможена, упрощена, человек запуган, не уверен в себе и не будет жаловаться.
Известен диссидентский способ избавления от психодиагноза. В то время находились мужественные честные психиатры, что своим авторитетом снимали или смягчали внесудебный карательный приговор. Но психиатрия самая корпоративная среда в самой корпоративной медицинской среде и своих там никак не подставят, просто добавится еще один диагноз-абракадабра.  Получается, что оклеветанный психокарателями должен был найти таких экспертов, чтобы доказать, что он не дурак. 

Но есть еще вариант - решить казус Гросса. Теоретически решение до гениальности простое - обвинить в суде сочинителей диагноза и его покровителей в оскорблении, в клевете, в лишении чести, достоинства, деловой репутации, в потере профессий, образования и т. д. перечень будет длинным. А потом потребовать по законам любой страны за мучения моральное и материальное возмещение. И ответчикам придется по нормам цивильного права и процесса доказать в суде формулировку диагноза, что сделать идеологическим уродцам от истмата с диаматом будет проблематично, ведь психиатрия не является точной наукой.

Но за спиной сочинителей карательных диагнозов мощная Российская Академия Медицинских, министерства ведающие медициной и социальным обеспечением, и, конечно же, Гарант Конституции и вся чиновная рать Российской Федерации. И надо знать нравы нашей чиновной и судебной системы, а это мною уже испытано. Стоит заявиться с претензиями к чиновникам или с иском в суд, как все начинают дружно изображать непонимание в стиле, - Пошел вон, дурак! Заткнись! Тебе это все показалось. А если, как да ответчикам или судье не понравится претензии и поведение, тогда судья, в силу нашей прямого действия нашей Конституции (увы!), свободно может наладить в психушку, на обследование, на экспертизу. А эксперт не врач, он по должности хоть и не имеет права лечить, но всегда найдется услужливый проходимец, что знает, как подготовить к суду зомби и как после пары уколов превратить человека в вонючее неопрятное животное. Мир уже давно в ужасе уже от достижений наших НИИ в изобретении психотропных препаратов. Известна и гулаговская наследственность наших врачей - он видит простеленную голову и пишет в заключении, что смерть наступила от сердечной недостаточности.

Но кто-то все-таки должен попытаться решить казус Гросса, дабы создать судебный прецедент и остановить поползновения политиканствующих уродов к "пятой власти". А как ее в будущем захотят назвать? Психократией? Нарко-психотронным коммуно-фашизмом? И может человечеству уже исторически предназначено въехать и пережить неведомую фазу психиатрического тоталитаризма. И тогда если у кого еще сохранятся какие-то зачатки памяти, тому фашизм со сталинизмом не покажутся ли золотым веком демократии? Кстати, не я автор этого предостережения.  

Далекая от точных наук, психиатрия вообще, а тем более, карательная, и ее место возле астрологии, хиромантии, графологии, шаманства или даже цыганского гадания. Как инструмент террора, она была задумана, чтобы заменить ГУЛАГ, и чтобы с помощью психотропных препаратов подавлять инакомыслие и решать чисто социальные проблемы, изучаемые философией, политологией, социологией, криминологией, конфликтологией, да и той же психологией в сфере общественной жизни. 

Наш застой сменился перестройкой, демократией, гласностью, и, казалось бы, карательную психиатрию должны были вышвырнуть за пределы медицины, запретить им эксперименты над людьми, запретить ставить экспертные диагнозы. И главное запретить "лечить" людей от социальных проблем. Ан нет, начались парадоксы демократии, и идеологические уродцы со своими шрпицами и с психотронными средствами снова лазутчиками лезут в политику и в органы милиции тоже, и об этом взахлеб информируется в СМИ.

.S. Мне хотелось, чтобы хотя бы эта публикация дошла бы до Михаила Виноградова, реального или в отставке полковника милиции, доктора психиатрических наук и занимающего тьму общественных должностей, имеющего множество публикаций в печатных СМИ и на TV.

© Владимир Гросс,
приват-омбудсман,
город Вологда и весь мир.

 

ВОЗВРАТ НА ОГЛАВЛЕНИЕ